Рассказываем историю трех пенсионерок из села Правдино Херсонской области, которое в 2022 году было оккупировано российскими военными. Военнослужащие ВСУ освободили Правдино и соседние села осенью 2022-го, но уже в августе предпринимали первые попытки прорваться и ходили в рейды в эти места. Во время одной из таких операций военные попали в Правдино в окружение. Пенсионерки Валя, Дуся и Женя пытались их спасти – но не смогли. Тогда женщины тайно похоронили военных у себя во дворе, а после освобождения связались с их семьями.
Предупреждение: в тексте содержится описание сцены смерти от ран
Правдино, украинское село на границе Херсонской и Николаевской областей, было оккупировано российскими войсками в первые недели полномасштабного вторжения. Село фактически находилось на линии фронта. Соседние населенные пункты, Степовая Долина и Таврийское, с начала лета 2022-го были уже под украинским флагом. Начиная с августа украинские войска предпринимали несколько попыток наступления на Правдино, которые заканчивались неудачно, пока село не было окончательно освобождено в рамках Херсонского контрнаступления в начале ноября 2022 года. Настоящее Время уже писало, как солдат, раненных во время одного из таких рейдов в конце августа, прятала у себя жительница села.
В середине сентября 2022 года наступление на Правдино вела 28-я отдельная механизированная бригада имени Рыцарей Зимнего Похода. Украинские военные заходили в село небольшой группой на танке со стороны ранее освобожденных сел Прибугское, Солдатское и Степовая Долина.
"Я шла от соседок домой, смотрю: ползет солдат. Я к нему подбежала, говорю: "Сынок, давай я тебе помогу", – а поднять его не могла. Я глянула, а у него большая рана на боку и на спине и много крови на земле. Это Богданчик был (35-летний Богдан Артемчук из Хмельницкой области – НВ)", – вспоминает местная жительница, пенсионерка Евгения. Она представляется Женей, а две ее подруги и соседки-ровесницы – Валей и Дусей. Женщины вместе помогали раненому и вместе рассказывают, как это было.
Богдан показал Жене, что он не один: во дворе ее дома лежал его сослуживец Костя (31-летний Константин Хакимов из Одессы). "Бабушка, дайте воды", – первое, что сказал Костя, когда Женя вошла во двор и увидела его.
"Я сразу ведро воды набрала. Я запаслась водой, почему-то все время боялась, чтобы у меня было достаточно воды. Он выпил одну кружку, вторую, а остальное взял и на себя вылил", – вспоминает Женя.
Богдан, которого не смогла поднять пенсионерка, сам дополз до ее огорода, спросил: "Можно к вам в дом?" – "Конечно, можно", – ответила Женя. Богдан заполз в коридор "и там и примостился", вспоминает женщина, а Костя остался лежать во дворе.
Женя побежала к знакомым за помощью. Она искала людей, у которых была машина, чтобы можно было отвезти раненых в амбулаторию в соседнее село Миролюбовку, до которой ехать около двадцати минут. Но это было не так просто: к тому времени большинство жителей села выехали, особенно те, у кого был собственный автомобиль. Из довоенных полутора тысяч жителей в селе оставались около 180 человек.
"Я побежала к хлопцам за помощью. Подбегаю к их участку – а там дым. Им в хату попало [снарядом во время обстрела]. Я говорю: "Ребята, помогите, у меня два военных раненых наших в хате лежат". А они мне в ответ: "Тетя Женя, ну куда мы поедем? Сядете с нами? Так убьют и нас, и вас". А уже к тому времени по селу слух пошел, что русские ездят на бэтээре по домам и ищут украинских военных", – вспоминает Женя.
СМОТРИТЕ ТАКЖЕ: "Тебя зовут Лёня, фамилия – Билый. Запомнил?" Как семья из Херсонской области во время оккупации прятала у себя дома украинских военныхНе найдя возможности отвезти раненых в больницу, она вернулась домой. Уже подходя к дому, она встретила двух российских военных. "Ребята, не трогайте их. Они раненые, они вам уже ничего не сделают", – Женя вспоминает, как уговаривала россиян, и даже сейчас начинает плакать. "Они видели, что ребята уже были не жильцы, поэтому за ними уже и не приезжали", – помогает подруге договорить Дуся.
Российские военные, по ее словам, действительно не тронули раненых солдат ВСУ, а только провели допрос и отобрали документы. Сначала они хотели забрать пленных, но Костя сказал: "Я никуда не поеду", – и они не стали тащить его силой, оставили в доме пенсионерки. Потом раненый рассказал Жене, Вале и Дусе, что тот самый российский военный по имени Алексей, который приходил к ним в дом, в упор стрелял в Костю во время боя.
Когда российские военные ушли, Женя пошла к медсестре – попросить медикаменты. На следующий день медсестра принесла, что смогла найти. Тем временем Женя стала искать для раненых одежду – так о них узнали ее подруги Валя и Дуся. И сразу пришли помогать выхаживать военных.
В это время россияне проводили рейды в селе: искали выживших украинских военных. Село поделили на три сектора и в каждом проводили обыски, особенно тщательно проверяя пустые дома, из которых выехали люди и где потенциально могли прятаться украинские военные. Военные оккупационной армии сначала закидывали такие дома гранатами, а потом заходили на зачистку, рассказывают сельчанки.
Женя вспоминает, как россияне обыскивали ее погреб и спрашивали: "А почему там постели?" – "А потому что мы там спим ночью! Где же нам еще быть?" – возмущается собеседница, имея в виду ночи, которые приходилось из-за обстрелов проводить в укрытии.
Богдан и Константин прожили у нее четверо суток – с 17 по 21 сентября.
"Ребята ничего не ели, только воду пили. Я просила, умоляла их, плакала. Бульон варила. Ничего не хотели есть", – вспоминает Женя. "Я Костю только на второй день уговорила пару ложек юшки выпить. Говорю: "Давай хотя бы за маму!" – добавляет Дуся. "Они уже не могли есть. Богданчик говорил: оно мне выходит. А Костик вообще молчал, ничего не рассказывал, только просил: "Бабушка, дай укольчик", – продолжает Женя.
Богдан Артемчук. Фото, размещенное в память о погибшем на сайте украинской газеты "Наголос"
Оба мужчины умерли от ран. Жительницы села рассказывают, что россияне снова пытались забрать умирающих в плен, но им удалось уговорить их этого не делать: "Так хоть родители их тела забрали, а так неизвестно, где бы они были. Как мы русских уговаривали: и комплименты делали, и говорили, какие дети у них хорошие будут. Только не забирайте хлопцев. Не знаю, то ли мы их убедили, то ли им стало жалко ребят".
Дуся рассказывает, что Алексей – российский военный, который обнаружил солдат ВСУ в первый раз, – обещал вернуть их документы и принести обезболивающее: "Лекарства принес, а документы так и не вернул".
"Но он когда принес лекарства, то я побоялась их давать. Он сказал: "Вот вам лекарства, давать раз в день, – продолжает Женя. – Я сказала Косте, что русский принес лекарства, но добавила, что я не знаю, что это за лекарства, и что я боюсь их давать. А Костик ответил: "Не надо, мы это и не будем пить".
Богдан умер буквально на руках у пенсионерок: "Попросил стакан воды, выпил, попросил его посадить, мы его посадили, он обнял Дусю, потом голову ей на плечо положил и так с открытыми глазами и умер", – рассказывает Женя.
"Я говорю: "Девчата, он умер", – а они не поверили сначала: "Да как же, мы же только что говорили, – продолжает Женя сквозь слезы. – Очень тяжело это было. Я в церкви… у меня ведь тоже сын умер… так я ставлю всегда не одну, а три свечки…" – "Проклятая это война", – добавляет Дуся.
Константин Хакимов. Фото, опубликованное в память о погибшем на сайте Черноморской городской общины (громады)
Через день после Богдана умер и Костя. Он спрашивал, как Богдан, но женщины уходили от ответа – не могли решиться сказать ему, что его побратим не выжил. "Они, бедненькие, так жить хотели", – говорит Женя.
На следующий день мужчин похоронили в железном сарае, в двадцати метрах от дома Жени. Соседские парни помогли пенсионеркам выкопать яму. Тело Богдана опустили в нее первым и накрыли шифером, чтобы останки не растаскивали бродячие псы. Потом похоронили и Костю, положив сверху на тело Богдана и тоже накрыв шифером. Тела замотали в простыню, а сверху накрыли пленкой и завязали веревкой. Это помогло телам сохраниться так, что спустя пару месяцев, когда Правдино освободили ВСУ и военные 28-й бригады приехали в село, их смогли опознать. Военные пришли домой к Вале, и она отвела их на место захоронения. "Пришли наши, попросили отдать документы, я попросила представиться. Он сказал: Зайцев Сергей, 28-я бригада. Я и отдала все", – вспоминает Валя.
Документы, о которых говорит пенсионерка, принадлежали не Богдану и Константину, а еще четверым погибшим бойцам ВСУ, вероятно, из танкового экипажа (женщины упоминают стоявший подбитым украинский танк, возле которого они нашли тела убитых). Валя забрала у погибших документы, чтобы потом передать военным и родственникам: "Дуся стояла на перекрестке на шухере, а я забирала документы. У троих забрала, а у четвертого не смогла, он снизу лежал прижатый телом другого, и я не смогла вытянуть у него документы".
"А я ведь так боюсь покойников, так страшно мне было!" – признается Дуся. "А я вот уже ничего не боюсь", – перебивает Валя.
Документы Дуся закопала у себя в огороде, а Валя на всякий случай переписала данные в блокнот, чтобы, если бумаги не уцелеют, можно было оповестить военную часть и родственников. Хоронили погибших и забирали документы исключительно ночью, чтобы никто не видел, особенно российские военные. О том, что они с подругой забрали и спрятали документы, не знал даже Валин муж.
СМОТРИТЕ ТАКЖЕ: "Сдаешь ДНК и как будто ждешь худшего". Какова судьба пропавших без вести украинцев с начала полномасштабной войныСреди погибших были Александр Легеза 1984 года рождения из села Мартоноша Новоукраинского района Кировоградской области, Виктор Герасименко 1986 года рождения из села Новорайск Бериславского района Херсонской области и офицер Валерий Хараим 2000 года рождения из села Шарапанивка Винницкой области.
После деоккупации в Правдино приехали родственники Богдана и Константина. Они благодарили жительниц села за то, что те были рядом с их близкими в последние минуты, что заботились о них, а потом похоронили и сделали так, чтобы тела сохранились. Валя рассказывает, что отец одного из погибших военных поделился: сын снился ему и говорил: "Мне так тяжело, как будто бы давит меня что-то". "И действительно, оно так и было, на нем же лежал шифер", – толкует сновидение пенсионерка. Она добавляет, что отец одного из военных тоже скончался – через месяц после того, как сына опознали и перезахоронили.
***
После освобождения Херсона правоохранительные органы обнаружили несколько десятков братских могил, в том числе и в Правдино, где в одном месте были убиты шесть молодых мужчин и одна девушка. Во время оккупации их долгое время не давали похоронить, об этом сообщала украинская полиция, и это подтвердили корреспонденту Настоящего Времени селяне в Правдино.
Всего, по словам президента Украины Владимира Зеленского, страна потеряла около 31 тысячи военных убитыми. Американское издание The Wall Street Journal, ссылаясь на конфиденциальные данные некоторых украинских собеседников, сообщает, что потери Украины в разы выше и могут достигать около 80 тысяч солдат убитыми и 400 тысяч ранеными. В августе 2023 года другое американское издание, The New York Times, со ссылкой на данные разведки США сообщало о 70 тысячах убитых и 120 тысячах раненых.
Еще около 50 тысяч человек считаются "пропавшими без вести при особых обстоятельствах" (имеется в виду во время войны), среди них есть как военные, так и гражданские. Украинские власти официально не сообщают о потерях военных.
СМОТРИТЕ ТАКЖЕ: Главные цифры тысячи дней полномасштабного вторжения России в Украину