Американские сенаторы подготовили новый законопроект о санкциях против России за предполагаемое вмешательство Москвы в выборы в других государствах, агрессию в Украине и присутствие в Сирии. Документ предусматривает санкции против банковского и энергетического секторов, а также запрет на операции с российским госдолгом.
Это вторая версия "санкций из ада" – так законопроект называли сами авторы. Первый вариант опубликовали в августе уже прошлого года, но Сенат его так и не утвердил. Теперь демократы Бен Кардин, Боб Менендес, Джинн Шейхин и республиканцы Линдси Грэм и Кори Гарднер представили обновленный, документ. Линдси Грэм уже заявил, что новые санкции – это самый жесткий вариант из всех предлагавшихся раньше.
"Если под санкции попадет Сбербанк, будут проблемы на мировых рынках"
О том, как возможные санкции отразятся на банковском секторе российской экономики, будет ли дешеветь рубль, стоит ли ждать банкротств, рассказал Кирилл Тремасов, директор аналитического департамента инвестиционной компании "Локо-Инвест".
Ваш браузер не поддерживает HTML5
Кирилл Тремасов о том, каких российских банков могут коснуться санкции США
— Никто не ожидает, что эти санкции могут затронуть, скажем, Сбербанк, да и ВТБ – тоже маловероятно. На рынке обсуждаются, скорее, два имени – это "Внешэкономбанк", который сейчас ВЭБ РФ называется, и "Промсвязьбанк", который сфокусировался на финансовых операциях с оборонным сектором. Вот эти два банка рассматриваются как наиболее вероятные кандидаты попасть под санкции.
— Почему именно эти два?
— Потому что санкции на эти банки нанесут наименьший урон международной финансовой системе. Все-таки если под санкции попадет Сбербанк, то это будут проблемы не только для нас, но и для инвесторов на мировых рынках, в том числе и для американских.
— Если эти новые санкции будут приняты, как они отразятся на всем банковском секторе Российской Федерации?
— На самом деле мы видели реакцию финансовых рынков в прошлом году, видели, как одна только угроза введения этих санкций серьезно дестабилизирует российские финансовые рынки. У нас в прошлом году начиная с августа произошел достаточно серьезный обвал на рынке гособлигаций, выросли процентные ставки. Соответственно, вслед за ростом ставок по гособлигациям выросли ставки и в среднем по экономике, дороже стали кредиты. Одним словом, ничего хорошего эти санкции не несут для российской экономики.
— Вы упомянули процентные ставки. Правильно ли я понимаю, что это может потянуть за собой падение курса рубля и, например, даже банкротство отдельных финучреждений?
— Совершенно верно про рубль. Действительно, и в прошлом году мы видели, что рубль, ОФЗ – все это падает одновременно. Рубль, ОФЗ, акции, облигации российских компаний – угроза санкций негативно сказывается практически на всех секторах.
— Это только угроза, а не реальное введение.
— Кстати, мы же и сегодня видели то же самое. Сегодня рынок открылся достаточно серьезным падением, и по итогам дня более чем на 4% упали акции Сбербанка, достаточно сильно упал курс рубля. Доллар-рубль еще вчера днем торговался в районе 66, сейчас ушел выше 67 на вечерних торгах. Процентные ставки сегодня также выросли на рынке госдолга.
Ваш браузер не поддерживает HTML5
Кирилл Тремасов: "Запас прочности у российской экономики огромный"
— Те санкции, которые были введены в 2014 году, все-таки носили достаточно символический характер и серьезного влияния на российские финансовые рынки, на экономику в целом не оказали. По-настоящему серьезная санкционная история началась с апреля прошлого года, когда под санкции попала одна из крупнейших российских компаний – "Русал". Вот после этого стало понятно, что все очень и очень серьезно. Летом появился этот законопроект, который предусматривал введение санкций на госдолг, на банки. Но после этого стало совсем страшно.
Итоговым является отток капитала российских инвесторов, сокращение притока иностранного капитала. В прошлом году прямые иностранные инвестиции в российскую экономику практически обнулились.
— Есть ли красная черта этого санкционного давления, по вашему мнению, после которой будет неизбежен крах или существенная трансформация нынешней банковской системы?
— Я не очень хорошо представляю, как можно спровоцировать такой настоящий крах. Дело в том, что российская экономика сейчас все-таки по своим макропараметрам, по бюджетной конструкции – наверное, одна из сильнейших экономик развивающихся стран, как бы это, может быть, парадоксально ни звучало, но это так. Вы не найдете ни одной развивающейся экономики, где объем золотовалютных резервов превышает внешний долг. У нас он превышает.
— То есть запас прочный.
— Огромный. Он не просто прочный, он огромный – запас прочности у российской экономики. Неслучайно рейтинговые агентства, которые хотя и оценивают нас достаточно низко, мы находимся на первом инвестиционном уровне по шкале всех трех основных рейтинговых агентств, но эта низкая оценка во многом связана с качеством институтов и подобными вещами. А что касается тех компонент рейтинга, которые оценивают качество макроэкономической политики, запас прочности, о котором я говорил, то здесь у нас максимальные оценки.
"На пресловутый "Северный поток-2" санкции не распространяются"
Законопроект предполагает санкции против лиц и компаний, которые поддерживают разработки нефтяных ресурсов России, а также против проектов по сжиженному природному газу за пределами страны.
Если документ законопроект примут, это напрямую коснется "Северного потока-2" и "Турецкого потока" – газопроводов для экспорта российского газа в Европу в обход Украины, которые пока строятся.
Михаил Крутихин, эксперт по нефтегазовому рынку, в эфире "Вечера с Ириной Ромалийской" рассказал, как отразится новый пакет санкций, если он будет принят, на энергетическом секторе, какие из существующих санкций наиболее болезненны для российской экономики, а на какие США никогда не решатся.
Ваш браузер не поддерживает HTML5
Михаил Крутихин о том, на каких российских проектах не отразятся санкции США
— Мы уже видели, какие-то санкции действуют, например, на такую компанию, как "Газпромнефть", на другие нефтяные компании. Для них стали гораздо дороже деньги, которые они занимают, они лишены возможности занимать эти деньги у международных банков, а российские банки – там совершенно другие проценты и более короткие сроки, на которые деньги откладывают. Поэтому качество портфеля долга этих компаний резко ухудшилось после введения первых санкций в 2014 году.
Если сейчас начнутся какие-то новые санкции, то это может еще больше усугубить положение. Если санкции коснутся поставки современных технологий, оборудования, это тоже может замедлить разработку российских нефтяных запасов, из которых 70% уже официально считаются трудноизвлекаемыми.
— Оборудование, технологии – на чем еще может это отобразиться?
— Во-первых, деньги, оборудование, технологии и, возможно, партнерское сотрудничество с российскими компаниями, которое может просто прийти к концу, поскольку компании из других государств побоятся рассердить США. И я не исключаю, что европейцы примкнут к этим санкциям – уже об этом разговоры ведут – и просто перестанут сотрудничать с российскими нефтяниками.
Что касается газа, то тут появились первые сообщения о том, что санкции будут касаться российских проектов по сжиженному природному газу за пределами России. Но за пределами России – это как? Например, компания "Новатэк" [с 2018 года – крупнейшая российская газовая компания] имеет планы построить в Германии в Ростоке свою базу для перевалки сжиженного природного газа, среднетоннажную базу. Значит, этим планам придет конец.
Не исключено, что другие компании, которые тоже рассчитывали, например, организовать бункеровку судов со сжиженным природным газом за пределами России, то есть в акватории Балтийского моря, Северного моря, Норвежского моря, – им тоже придется сворачивать все эти планы.
— А есть, по вашему мнению, санкции в этом секторе, на которые США никогда не решатся?
— Пока мы видим, что несмотря на угрозы, американские санкции никак не распространяются на пресловутый проект "Северный поток-2". Он спокойно идет к своему завершению, и кроме американской риторики никаких санкций там никто принимать не собирается.
— Пакет, о котором сейчас идет речь, может отразиться на строительстве "Северного потока-2", о котором вы говорите, и "Турецкого потока"?
— Я думаю, что вряд ли. Потому что в существующем пакете написано, что Белый дом имеет право вмешиваться своими санкциями в строительство "Северного потока-2" только по согласованию с европейскими партнерами.
— И тут уже реакция европейских партнеров.
— И тут уже без Германии не обойтись. А Германия вполне сносно с этим обходится, ей уже европейцы поручили вести все переговоры с третьими странами о судьбе этого потока. Поэтому тут, я думаю, никаких неожиданностей не будет.
— И еще Франция.
— Франция вполне договорилась с Германией о том, что именно в такой формулировке все это будет: пусть Германия решает все отношения с третьими странами по этому потоку.
Что касается "Турецкого потока", то мне трудно представить, чтобы американцы там что-то помешали. Скорее тут вмешаются регуляторы рынка и антимонопольные регуляторы в самом Евросоюзе. Мы увидим, в будущем году меняется Еврокомиссия, и кто там придет и будет этим заниматься – пока неясно. Поэтому этой трубе в Европу входить заказано, пока не будет этого разрешения. А разрешение, может быть, будет получено (или вообще не получено) только с приходом новой энергетической комиссии в Европейскую комиссию.