Россия продолжает наступать на Донбассе: как пишет аналитик Forbes Дэвид Экс, под угрозой окружения под Покровском сотни украинских военных 59-й мотопехотной бригады, 68-й егерской бригады, 117-й бригады территориальной обороны и 15-й бригады Национальной гвардии. Жители Покровска, Мирнограда и соседних сел эвакуируются в Селидово, которое находится рядом с Покровском, сейчас идут бои.
В чем причина российских успехов на Донбассе и связаны ли они с тем, что Киев снял с этого направления опытные бригады для переброски их в Курскую область и заменил их необстрелянными новичками? Телеканал "Настоящее Время" задал этот вопрос военному аналитику немецкого издания Bild Юлиану Рёпке. Он сравнивает операции Киева в Курской области и Москвы на Донбассе, подсчитывает ежедневные потери России убитыми, которые она "может себе позволить для достижения целей", и говорит об ошибках экспертов в оценке немецких танков.
"Украина сейчас контролирует территорию размером с Берлин"
– Я бы хотел начать с наступления ВСУ в Курской области. Вы понимаете его основную цель на данный момент?
– Я думаю, что у украинского наступления существует много целей. Одна из них – "перевернуть игру", смешать карты. И это получилось. Как минимум половину августа мировые СМИ и политики обсуждали, что происходит в западной России. Я думаю, что это что-то новое. Мы видим, что Украина сейчас контролирует территорию размером с Берлин, то есть около 1000-1200 кв. км.
Я думаю, что у Киева еще одна цель этой операции – чтобы в случае победы Дональда Трампа на выборах в США в ноябре иметь что-то на руках для сделки. До этого только у России были территории внутри Украины, а у Украины не было территорий внутри России. И я бы сказал, что для такого простого человека, как Дональд Трамп, сделка, в которой вы что-то отдаете и что-то получаете, может касаться также территорий и земель.
СМОТРИТЕ ТАКЖЕ: Трамп дал интервью Илону Маску. Он заявил, что надеется "поладить" с Путиным
– Вы можете представить, что Украина обменяет занятые ВСУ части Курской области на, к примеру, Мариуполь?
– Ну, Зеленский все время говорит про обменный фонд. До сих пор это касалось только пленных. А теперь это может касаться и земель. Он не конкретизирует.
Я думаю, что Мариуполь вряд ли будет обменян, но если мы посмотрим на север Харьковской области, на Волчанск и Глубокое, например, то это реально. В том числе и с точки зрения географии: территория, которую мы (теоретически) отдаем, близко к территории, которую вы отдаете. По крайней мере, как мне думается, Украина рассчитывает на это в случае победы Трампа.
Но это очень рискованная игра. Что мы видим, например, в Судже? Россия бомбит эти территории всем, что у нее есть, и она делала подобное и раньше, когда, например, легион "Свобода России" пересекал границу. Россия использует авиабомбы, ФАБ-500 и уничтожают все до последнего дома у границы – пока последний украинский солдат, ну или российский оппозиционный боец, не покинет территорию.
"Новые подразделения не знают местность"
– Мы видим, как российская армия продвигается на Донбассе, это происходит быстро по меркам этой войны. Это как-то связано с курской операцией ВСУ?
– Украина вывела из Донецкой области какие-то силы в Курскую область, по крайней мере, какие-то батальоны каких-то бригад. Это открытая информация. Поэтому всегда можно сказать, что из-за меньшего количества войск ВСУ россиянам теперь проще продвигаться.
Но я думаю, что это только часть проблемы. Проблем у ВСУ сейчас очень много.
У ВСУ на Донбассе есть новые бригады, которые не воевали раньше. Есть потери в существующих бригадах, у которых тоже мало опыта, и их отправляют на передовую. Есть проблемы с офицерским составом на уровне роты и батальона. Там новые командиры, которым впервые приходится командовать подразделениями. Есть проблемы с ротацией.
Также еще несколько месяцев назад командиры знали территорию, все позиции, оружие, расположение врага, местонахождение гражданских. А сейчас мы видим в Новогродовке и Курахово, что новые подразделения не знают местность. Мы видели шокирующие кадры, когда россияне заходят в центр города, а там – одинокий украинский танк, который пытается сопротивляться. Это выглядит так, что украинские военные просто не знали, что россияне уже находятся тут, потому что три дня назад город был под контролем украинцев.
У ВСУ накопилось множество проблем. И конечно, их огромная проблема – недостаток оружия и амуниции от Запада.
– У кого сейчас больше ресурсов: у Украины, чтобы защищаться, или у России, чтобы атаковать?
– Мы видим, что скорость наступления россиян возросла. И я не вижу причин, чтобы эта динамика изменилась.
Раньше Украина могла бросить в бой дополнительные силы. Сейчас мы видим, что, например, пополнение приходит под Новогродовку, убивает там российских солдат. А в пяти километрах оттуда ВСУ нет совсем, и россияне проходят там спокойно: их атакуют только дроны-камикадзе и артиллерия. Выглядит так, что Украине сейчас приходится выбирать, какие направления защищать. А Россия в комфортном положении и может атаковать много территорий одновременно.
В первую очередь это происходит потому, что у России просто больше людей, которых она не считает. Все думают, что это хорошо, что Россия теряет по 200 человек в день. Но это их расчет. Они могут себе позволить терять по 200 человек в день убитыми и еще столько же ранеными для достижения стратегических целей.
СМОТРИТЕ ТАКЖЕ: "Просто прут, пытаясь что-то урвать". Репортаж из разрушенного Часова Яра, где российские военные смогли захватить часть города
"Очень плохая ситуация, за которую ответственен Запад, в первую очередь США и Германия"
– Давайте поговорим про атаки украинских дронов на энергоструктуру России. Такие удары как-то отображаются на поле боя в конечном итоге?
– Я бы не сказал, что эти удары имеют стратегическое значение. Они скорее символические. Но они важны с точки зрения пиара, они должны показать, что Украина может отвечать. Но, честно, я не вижу, чтобы эти удары имели влияние на поле боя на востоке Украины.
Например, когда ВСУ заходили в Суджу, многие говорили, что там важный логистический узел и теперь Россия не сможет поддерживать свои силы в Белгородской области. Но этого не случилось. Россия – слишком большая страна с очень большими ресурсами. Человеческими, энергетическими, нефтью и другими ресурсами. Мы видим горящие нефтебазы, но мы также видим, что Россия прекратила экспорт нефти, причем задолго до того, как эти атаки стали большой проблемой – чтобы накопить запасы нефти.
– Год назад многие эксперты говорили, что фронт "застыл", что он не двигается и что ни у кого нет преимущества и никто не может победить. Сейчас что вы можете сказать по этому поводу?
– Я должен признать, что был одним из тех, кто говорил, что украинское контрнаступление разморозит фронт. Я надеялся и публично говорил об этом в апреле, мае и июне прошлого года, что украинские танки и немецкие "Леопарды" прорвут российскую оборону и изменят ситуацию. К сожалению, я ошибался, как и многие другие.
После этого, в июле, августе и сентябре, вы правы, стали говорить о том, что фронт нужно "заморозить" и что ничего не меняется, у России нет сил наступать, у Украины нет сил контратаковать. Так было зимой.
Этим летом мы снова видим, что фронт сдвигается. Украина захватила 1000 кв. км в России, но и Россия за последние семь месяцев серьезно продвинулась. Не везде, но на тех направлениях, где было нужнее всего.
Конечно, это не те условия, в которых Россия будет готова к переговорам. Зачем вести переговоры, когда ты побеждаешь и продвигаешься вперед? Они бросают бомбы на позиции, где они не продвигаются больше. И это согласуется с заявлениями Кремля. Это очень плохая ситуация, за которую ответственен Запад, в первую очередь США и Германия, которые не обеспечили Украину достаточным количеством ресурсов, чтобы сопротивляться российской агрессии.