Игорь Семенив, главный врач клинической больницы "Феофания", куда после обмена с Россией привезли украинских граждан Олега Сенцова, Станислава Клыха, Павла Гриба и других, рассказал, как проходит обследование, кому из освобожденных нужна реабилитация и как сказалось заключение в российских тюрьмах на их здоровье.
Ваш браузер не поддерживает HTML5
Интервью главврача больницы, где обследуют освобожденных украинцев
— На данный момент у нас находятся восемь наших людей, которые поступили в субботу. И восемь родственников: у кого жена, у кого дочка, у кого какой-то близкий родственник. Все они также оформлены на стационарное лечение. Мы также проводим им определенное обследование, чтоб то время, пока они будут пребывать со своими родными, они могли использовать с пользой для своего здоровья.
За выходные мы сделали определенные обследования. Есть предварительные диагнозы для каждого, кто у нас пребывает. Сегодня [ведем] более детализированный, более конкретный диагностический поиск. Мы организовали консультации всех тех специалистов, которые были необходимы для того, чтобы с первого дня не только диагностировать, а и предоставлять помощь тем, кто в ней нуждается.
Мы не можем вам сейчас говорить про диагнозы, каждый человек имеет право на защиту своих персональных данных. Но очень важный в данный момент этап нашего лечения – это психологическое лечение. Вы понимаете, что любая тюрьма не добавляет здоровья, а наоборот. Поэтому есть определенные ситуации у наших пациентов, у которых были заболевания, – они усугубились.
Очевидно, что им вспоминать про каждый день пребывания в плену, вероятно, очень сложно и больно. Поэтому мы стараемся отвлечь их. Работают наши психотерапевты, психиатры, каждого проконсультировали.
Кого лечат в больнице "Феофания"
— Вы сказали, что у вас восемь пленных из одиннадцати, да?
— Из одиннадцати, да. Одного мы перевели в специализированное отделение военного госпиталя. Могу назвать фамилию – это Станислав Клых. Он нуждается в специализированной медпомощи, к сожалению, по профилю у нас она не могла предоставляться. Поэтому в тот же день он был переведен, чтоб получать полноценное лечение.
Олег Сенцов... Мы открытое учреждение, мы никого не можем насильно задерживать. Он отлучился. Хотя Андрей Николаевич (заместитель главврача – НВ) и заведующая гастроэнтерологическим отделением держат с ним [связь] в переписке.
Он попросил помочь его матери, обследовать ее. Без сомнений, мы ее ждем и госпитализируем, чтоб предоставить ей определенную медпомощь. То, что она пережила, очевидно, тоже спровоцировало определенное обострение заболеваний.
Господин Сущенко также должен прийти в амбулаторном режиме, учитывая, что он киевлянин. Ждем его, есть определенный план обследований, четко определено, что мы должны делать.
Мы сегодня в определенной мере довольны, что восемь человек все-таки находятся тут. Мы только что закончили обход, и они все хотят, чтобы их обследовали, чтобы знать состояние своего здоровья. Для того, чтобы потом нормально полноценно жить.
— Павел Гриб сегодня придет?
— Павел Гриб в процессе обследования сейчас. Я думаю, что у него будет очень полное, детализированное, современное обследование, учитывая определенные ситуации, которые есть у него.
Как проходит диагностика
— Понятно, что вы не можете говорить про диагнозы. Какое общее состояние людей, которые поступили, как бы вы могли его охарактеризовать?
— Я вам могу сказать, что пациентов в крайне сложном состоянии нет. Нет неотложных состояний или ургентных ситуаций, как мы их называем. Без сомнений, есть кое-кто в хорошем, удовлетворительном состоянии, кое-кто в не совсем удовлетворительном состоянии, кто будет нуждаться в более интенсивном лечении. Поэтому под одну гребенку мы всех не можем сравнять. Каждый в разном состоянии.
— А сколько в среднем длится стационарное лечение?
— Мы не можем определить. Полный диагностический поиск может длиться от трех до четырех дней. Но даже на этот период диагностического поиска мы проводим лечебные мероприятия.
— Скажите, пожалуйста, какие именно диагностические работы уже проводились?
— Магнитно-резонансная томография, компьютерная томография, УЗИ. Но, вы понимаете, что есть скрининговые обследования, а есть более экспертного класса обследования.
Скрининговые обследования, то есть анализы крови общие, общие обследования, практически все прошли. Сейчас идет более детализированный [анализ состояния].
Психологическая реабилитация
— Если говорить о психологической реабилитации, сколько это может длиться?
— О, психологическая реабилитация может длиться на протяжении многих месяцев, до года может. Она делится на этапы, и она не только стационарная, а уже в процессе его адаптации к сегодняшним условиям жизни. Она будет всю жизнь проводиться, психологическая реабилитация. До полного восстановления, то есть до тех пор, когда у человека уже не будет проблем, [когда он] адаптируется к сегодняшним условиям.
— Вы можете оценить все эти проблемы со здоровьем: они связаны с какими-то хроническими, личными диагнозами или есть, например, проблемы, которые связаны с пытками или с травмами?
— Без сомнений я вам скажу, что у каждого из них были какие-то эмоциональные потрясения, каждый из них поступил к нам с повышенным артериальным давлением. Ну, вы себе представляете, какие эмоции. Встреча с родными. Когда ты осужден на 20 с лишним лет – и тут ты на свободе, на родной земле. Без сомнений, это эмоционально.
Но сегодня мы можем сказать, что все эти проблемные вопросы урегулированы, возможно, и медикаментозным лечением. И все-таки условия пребывания: мы постарались, чтоб возле каждого из них пребывали родные. Потому что это на сегодня самый важный психологический фактор – когда рядом с тобой родные.
Знаете, мы догадываемся, что определенные условия и то, что делали с ними, привели к обострению каких-то хронических заболеваний. Но мы стараемся очень деликатно к этому подходить, мы не акцентируем на этом внимания, учитывая, что эти воспоминания могут вызвать какой-то эмоциональный взрыв и привести к каким-то нежелательным на сегодня ситуациям.