О существовании нервно-паралитического боевого отравляющего вещества "Новичок" мир узнал от Вила Мирзаянова. В 1992 году он написал статью "Отравленная политика" для газеты "Московский комсомолец". Мирзаянова дважды арестовывали, но дело против него развалилось до суда. Химик уехал в США, где написал книгу "Государственные тайны: Российская программа химического оружия изнутри". В своих блогах он утверждал, что Вашингтон был крайне недоволен публикацией издания с полными химическими формулами отравляющего вещества.
С 1992 года Мирзаянов пытался добиться запрета "Новичка" как химического оружия, но это ему не удалось. Вещество официально по-прежнему не существует, хотя Марзаянов убежден, что использованное в Солсбери вещество имеет российское происхождение.
Откуда у британских химиков могут быть образцы "Новичка", могла ли какая-то другая страна организовать производство этого нервно-паралитического агента, насколько долго хранится химическое оружие, почему Москва настаивает на действиях "в строгом соответствии с Конвенцией о запрещении химического оружия", Вил Мирзаянов рассказал в интервью корреспондентам Настоящее Время – Америка.
– Вы участвовали в разработке уникальных советских химических отравляющих веществ нервно-паралитического действия, известных сегодня как "Новичок". При этом вы утверждаете, что подобного оружия нет и никогда не было ни у одной страны мира, кроме России. Как британские следователи смогли установить, какое именно вещество было использовано для отравления Сергея Скрипаля?
– Для того чтобы установить, какой "препарат" был использован в данном случае, вам необходимо иметь доступ к мощному масс-спектрометру высокого разрешения, в "библиотеке" которого находятся спектры всех известных на сегодня соединений. Взятая проба сравнивается с уже известными, и компьютер указывает спектр с 96-процентной вероятностью. То есть ошибки здесь быть не может.
– Но для этого у следователей должен быть какой-то образец?
– Это обычные процедуры. Можно взять кровь, мочу, экстрагировать образец из одежды с помощью растворителей. Есть множество способов.
– Российские официальные лица неоднократно заявляли, что химикат, использованный для отравления экс-полковника ГРУ Сергея Скрипаля, мог быть произведен в других странах, в том числе в Великобритании. Вы говорите, что в Англии были образцы "Новичка".
– Англичане вполне могли синтезировать его на основе тех формул, которые я опубликовал в своей книге, вышедшей в свет в 2008 году (State Secrets: An Insider's Chronicle of the Russian Chemical Weapons Program Secrets. – Г.А.). Каждая страна самостоятельно заботится о своей безопасности, и в рамках изучения возможных угроз можно было создать образец.
Так что опытные образцы могли быть у многих стран, но производство было отлажено только в СССР и России.
– Вы опубликовали эти формулы полностью?
– Полностью. Я подозревал, что что-то подобное (покушение на Скрипаля – НВ) может случиться, и поэтому очень давно, начиная с 1992 года, добивался включения "Новичка" в список официально запрещенных химических соединений. Но это может сделать только Организация по запрещению химического оружия (ОЗХО), согласовав такое решение со всеми странами-участницами конвенции.
После того как моя книга была опубликована, эта проблема обсуждалась на одном из заседаний в штаб-квартире ОЗХО, и, насколько мне известно, никакого решения принято не было.
– Глава российского МИДа Сергей Лавров, отвечая на претензии британской стороны, обвинил Лондон в несоблюдении требований Конвенции по запрещению химического оружия.
– ОЗХО как раз в рамках этой Конвенции может работать только с веществами, которые находятся в списке запрещенных. "Новичка" в этом списке нет, и, стало быть, штаб-квартира этой организации не располагает методиками по распознаванию "препарата".
– Впервые вы заявили о существовании "Новичка" в 1992 году. Это оружие могли с тех пор усовершенствовать? Насколько можно быть уверенным, что речь в данном случае не идет о совсем другом соединении с похожими характеристиками?
– Усовершенствовать, разумеется, могли, но "скелет" препарата остается неизменным. "Новичок" отличается от всех без исключения нервно-паралитических газов тем, что в его основе находится связь фосфора и азота. Все остальные отравляющие вещества такой связи не имеют, так что "Новичок" представляет собой принципиально новый класс.
– "Новичок" был создан в Государственном научно-исследовательском институте органической химии и технологии (ГСНИИОХТ) еще в конце 1980-х. Работая над этим проектом, вы предполагали, что он может быть использован в таких случаях, как "дело Скрипаля"?
– В советское время мы всегда работали вместе с КГБ. Когда Маркова (болгарский писатель Георгий Марков, убит в Лондоне в 1978 году – НВ) убили, то в нападении был использован рицин, полученный в нашей лаборатории. Но орудиями убийства мы не занимались, для этого у КГБ была своя собственная лаборатория.
– Российские официальные лица утверждали, что созданный вами "препарат" мог оказаться в республиках бывшего СССР. В качестве источника происхождения, например, называли Грузию и Узбекистан.
– Это пустая болтовня. Советский Союз развалился 27 лет назад, и если где-то в республиках и был чистый "Новичок", он уже давно разложился и не годится в качестве оружия.
Любое химическое отравляющее вещество разлагается. Не существует соединения, которое сохраняло бы свои свойства в течение длительного времени. В первый год теряется 2%, во второй – 3, а образующиеся продукты разложения ускоряют процесс распада. Именно поэтому хранение и утилизация отравляющих веществ – это большая проблема, которая к тому же обходится дороже, чем производство.
– Вы говорили, что во время покушения на Скрипаля и его дочь могло быть использовано бинарное оружие...
– Да. Именно из-за сложностей в хранении и утилизации сейчас никто не будет производить так называемый "конечный продукт". Будут производить компоненты, относительно безвредные по отдельности составные части, которые соединяются непосредственно перед применением.
– И такое производство можно скрыть?
– Да, например, одновременно с разработкой перспективного вещества, когда уже проходят поэтапные испытания, разрабатывается сельскохозяйственный пестицид, по своим характеристикам в основном повторяющий это вещество. То есть производство так называемых "полупродуктов", которые являются компонентами бинарного оружия, может вестись вполне официально. На каком-то предприятии могут выполнять план по производству пестицидов, даже не подозревая, что на самом деле производят химическое оружие.
– С вашей точки зрения, насколько легко было провезти подобные вещества через границы и затем использовать их?
– Это не очень сложно. Нужны две стеклянные ампулы, какой-либо агент для создания высокого давления, например, легкий летучий бензин. Ампулы перед применением нужно разбить, а смешавшиеся вещества дадут нужную смесь. Затем, в качестве аэрозоля, ее можно распылить. Но это очень грубый вариант, и я уверен, что в ФСБ могли придумать более изощренный способ.
– Вы считаете, что покушение на экс-полковника Скрипаля было "подчеркнуто демонстративным". То есть исполнители заранее рассчитывали на то, что следы "Новичка" найдут?
– Я так не думаю. Это действительно демонстративная расправа, но на мой взгляд, в Москве были уверены, что следы вещества никто не обнаружит. Этого "препарата" официально не существует, он не упоминается ни в одном из списков Организации по запрещению химического оружия. Почти 30 лет никто не занимался его разработкой. Для меня очевидно, что в Москве рассчитывали на то, что их никто не поймает.
– Но формулу "Новичка" вы опубликовали еще восемь лет назад.
– Я не знаю, видели ли в ФСБ мою книгу. Возможно, в одном из управлений ее прочитали, а в другом, которое готовило покушение, об этом ничего не слышали.
– После инцидента с Сергеем Скрипалем к вам как к одному из создателей "Новичка" обращались представители ОЗХО или каких-либо международных организаций?
– Нет, ко мне никто не обращался, кроме журналистов.