Музыка, религия и кофейня без женщин. Как выглядит жизнь в горах Дагестана

— У меня подруга жила в Москве, там у нее часто спрашивали, есть ли в Дагестане вода, газ и интернет, — 16-летняя школьница Асият смеется над предрассудками людей, ничего не знающих о жизни в горах.

Асият родилась и всю жизнь прожила в Акуша, селе на высоте 1350 метров над уровнем моря. Она мечтает о карьере юриста и сейчас готовится к поступлению в университет. Профессию выбирала сама, но родители всегда поддерживали ее желание учиться.

— Меня воспитывали в семье так: девочка должна быть умная, чтобы могла обеспечить себя и не зависеть от мужа, — объясняет она.

— Если будет стоять выбор между семьей и работой, что выберешь?

— Хотелось бы совмещать. Я же девочка.

— На Кавказе часто мужчины не разделяют такой подход. Если все-таки муж запретит работать?

Асият задумывается.

— Ну и пошел он к черту. Девушка должна быть самодостаточной.

Акуша — Гапшима — Ницовкра — Хунзах

Людям, знакомым с географией высокогорного Дагестана, маршрут этого путешествия может показаться странным. В селах в начале пути живут преимущественно даргинцы, а в конце — аулы, где исторически всегда проживали лакцы.

Дагестан — очень сложный и разнообразный регион. Охватить всю республику одним путешествием — и одним текстом — невозможно. Поэтому я решила опереться на историю моей и тысячи других межнациональных семей. Моя мама — даргинка, а отец — лакец.

Первая точка — село Акуша в 130 километрах от Махачкалы.

«Девочка должна слушаться своего отца»

В Акуша жизнь мало чем отличается от жизни в большом городе. Отличный мобильный интернет, из крана течет горячая вода, свет отключают не чаще, чем в Махачкале, продукты можно покупать как на рынке, так и в супермаркете. В ауле постоянно проживают более 14 тысяч человек.

Мы назначили Асият встречу в небольшом музее Акуша.

«А это моя находка, — показывает заведующая музеем Зубалжат Мирзаева окаменелый аммонит внушительных размеров. — Нашла его на краю села, когда поехала на соболезнование. Муж меня отвез и собирался на работу, а я смотрю — камень лежит. Я и про похороны забыла. Еле подняли, погрузили его в машину. Довезли, выгрузили на улице, а дальше уже четверо мужиков на паласе потащили его наверх, в музей».

Мы беседуем с Асият о ранних браках. Она сама планирует выйти замуж только после окончания университета, но в ее окружении есть девушки, которых заставляют носить платок и сидеть дома: «Это как-то странно, ты ходишь в школу, а они уже обрученные».

— И девушки не бунтуют?

— А что им делать, если родители так хотят. Ты же девочка, ты должна слушаться своего отца.

— Эта традиция по-прежнему сильна среди твоего окружения?

— Конечно. Сейчас молодежь и к религии больше стремится. Девушки закрываются, не показывают мужчинам руки и волосы. Это, может, и правда хорошо: девушки становятся послушнее.

Почти все ее одноклассники собираются получать высшее образование, говорит Асият. Правда, мальчики не очень хотят учиться: можно работать в карьере или в лесу.

Гамид. «Перешел на бои без правил»

Гамиду 20 лет, он тоже родился и вырос в Акуша. Несколько лет назад уехал учиться в Махачкалу. Но вскоре он был вынужден вернуться в село, помогать родителям. Семейные обстоятельства, объясняет он. Он продолжает учиться, но заочно.

Сейчас Гамид работает на стройке. Труд тяжелый, но платят хорошо: «Встаю в шесть утра и работаю до восьми вечера, сначала было непросто, но потом привыкаешь ко всему».

Жизнь в городе ему нравилась больше. В селах нет престижной работы, как и перспектив: «Городские часто хотят приехать сюда, но на время. Тут горы, лес. Природа хорошая».

Гамид серьезный, разговор дается ему непросто. Расслабляется он, только когда речь заходит об увлечениях — и рассказывает так, будто давно мечтал выговориться.

— Мечта у меня была с детства спортом заниматься. Сначала борьбой увлекался, после на бои без правил перешел. Я с десяти лет тренировался. Сейчас работаю, но стараюсь держать форму. Очень хочу возобновить тренировки.

«Замечания нужно делать, но аккуратно»

— Хабиб Нурмагомедов — кумир? Смотришь его бои?

— Да. Мне это очень близко. Без этого никак.

— Хабиб часто высказывается резко о тех или иных культурных событиях в Дагестане. После его поста в инстаграме отменили концерт Егора Крида, затем он потребовал наказать ответственных за показ спектакля с полураздетыми актерами в Махачкале. Ты разделяешь его позицию?

Гамид думает и, кажется, не хочет показаться грубым.

— Знаешь, такое нашим не положено. Некрасиво получается. У нас тоже есть артисты, но они так не ведут себя.

— А что плохого в аниме-фестивале, который разогнали в Махачкале?

— Нет, плохого ничего нет. Но здесь у нас не любят, чтобы так делали, все будут делать замечания. Замечания нужно делать, но аккуратно. Если честно, многие в Дагестане [фестиваль] не одобрили, и мне это тоже не понравилось.

Гамид говорит, что молится пять раз в день и никогда не пропускает молитвы, а по пятницам ходит в мечеть. Намаз научился делать в десять лет. «В семье всегда молились, и меня научили», — объясняет он.

«Мне ближе ранние браки»

В прежние времена женились раньше, а сейчас традиция такая, что семью заводят позже, говорит Гамид: «Я считаю, что лучше рано жениться, ранние браки мне ближе».

— А если жена захочет работать?

— Не знаю, посмотрим. Если сам не могу обеспечивать — можно, но я бы не хотел, чтобы она работала. Хотя если она в меде учится, я же не могу запретить ей работать. Она же десять лет училась. Если бы богатым был, может быть, и оставил бы дома, но десять лет учиться и не работать — это обидно.

— Женился бы на девушке из другого села?

— Может быть, и женился бы. Но мне бы хотелось, чтобы из моего села была.

«Зарубежный рок люблю, рэп»

Свободного времени у Гамида практически нет из-за работы: кино и сериалы он почти не смотрит. Но социальными сетями активно пользуется: вконтакте, инстаграм и вотсап. Музыку тоже любит самую разную: «Зарубежный рок люблю, рэп тоже. А вот клубную не особо».

Гамид следит за новостями. «Рамзан Кадыров что-то сказал — и понеслась», — смеется он.

— А Рамзан Кадыров тебе нравится?

— Хороший человек. Он даже нам помогает, Дагестану.

— А чем помогает?

— Деньгами. Чем может, он помогает. Разным людям. Даже нам, если попросить, он поможет.

— Хотел бы порядок, как в Чечне?

— Конечно. Там красиво. В детстве я там не был, но на фотках видел и старшие рассказывали, что там война была. Сейчас там все хорошо. А здесь порядка нет, чистоты нет. Там даже в селах чистота.

Марият. «В школу ходила четыре класса. Больше не захотела»

Мы проходим мимо дома, куда акушинцы и жители других сел приезжают за натуральным урбечом (питательная паста из перетертых орехов или семян — НВ). Во дворе стоит мельница с каменными жерновами, здесь делают урбеч из семян льна, тыквы, подсолнечника, а также из фундука, арахиса, кешью и абрикосовых косточек. Дочь хозяйки, Марият, в школе не учится и продолжать светское образование не планирует. Сейчас ей 15 лет, она изучает Коран.

— Ты давно в Акуша живешь?

— Всю свою жизнь. Родилась в этом доме.

— В общеобразовательной школе не училась?

— Четыре класса у меня. Больше не захотела ходить в школу. Родители тоже так захотели. Сестра-двойняшка тоже ушла из школы в четвертом классе, старшая сестра училась до пятого, а брат два класса отходил.

Марият один раз прочитала Коран, теперь принялась читать священную книгу повторно. «Раньше ко мне ученики ходили, тоже учились читать. Сейчас у них нет времени. Это очень сложно», — объясняет девушка.

Интернетом в семье активно пользуются. Марият смотрит турецкие сериалы. Особенно ей нравятся «Черная любовь», «Ранняя пташка» и «Полнолуние».

«Мы не очень хотим с такими дружить»

Я спрашиваю девушку о друзьях. Они, конечно же, есть.

— Все религиозные?

— Да-да, все. Нерелигиозных нет среди друзей.

— Почему? Мусульманам нельзя дружить с такими?

— Можно, если хочешь. Но мы не очень хотим с такими дружить.

Мы говорим с Марият о браке. Девушка смущается, но честно отвечает, что замуж уже хочет. Готова выйти за мужчину не из своего села и даже за парня другой дагестанской национальности. Главное, чтобы был мусульманин.

Фотографироваться Марият отказалась, объяснив это религиозными соображениями.

Барият. «Если женщина умна, что ей мешает?»

Село Гапшима находится рядом с Акуша, высота над уровнем моря — 1611 метров. Здесь родилась и выросла Барият Магомедова, мечтающая стать хирургом.

Сейчас Барият перешла в 11-й класс и активно готовится к поступлению в медицинский вуз. Впереди — ЕГЭ по биологии, химии, русскому и математике. Приходится ходить к репетиторам. В ауле только одна школа (в отличие от Акуша, где их шесть), учеников немного: все разъехались по городам.

— А ты никогда не думала уехать?

— Нет. Мне нравится здесь.

— Но поступать будешь в Махачкале? Страшно?

— Я бы хотела не только в Махачкалу подавать документы — в Москву, Петербург. Посмотрим, смогу ли набрать баллы.

— Родители не против?

— Смогу, наверное, уговорить. Папа, конечно, против: не хочет меня одну отпускать. Но мама меня поддержит, думаю.

В Гапшима никаких развлечений нет. Молодежи ходить некуда, но спасает хороший интернет. Пользуются в основном инстаграмом, вотсапом и вайбером. В инстаграме Барият подписана на студентов-медиков, пишущих о том, как готовились поступать и сдавали экзамены. О медицине девушка мечтала с детства. Родителей пришлось долго уговаривать.

— Если честно, я хотела бы стать хирургом.

— Говорят, что хирург — это мужская профессия.

— Я не считаю, что только мужчина может стать хирургом. Если женщина умна, освоила профессию, почему нет? Что ей мешает?

Одноклассница Барият выходит замуж. Девушке 16 лет, и это ее желание. Все остальные подруги планируют поступать: кто-то в колледж, кто-то — сразу в университет. Себя в раннем браке Барият не может представить.

«Если выйду замуж, то только после учебы, — рассуждает она. — Семья в жизни женщины играет важную роль, но для меня точно так же важна и моя карьера».

«Я бы хотела уехать за границу»

— Сюда возвращаться бы не хотела, здесь мало перспектив. Да и в Махачкалу тоже не очень хочется. Здесь просто родители рядом, — говорит Барият.

— А где бы хотелось жить?

— Я бы хотела за границу уехать, в России оставаться не хочу.

— Почему?

— Думаю, там больше шансов найти работу мечты. Здесь я этих перспектив не вижу. Посмотреть даже на этот принцип «только мужчина может быть хирургом». Думаю, за границей спокойно относятся к хирургам-женщинам. У них равные права с мужчинами.

Барият вдруг останавливается. Немного подумав, продолжает: «Я, скорее, в Европу бы хотела поехать. Восточные страны меня как-то особо не привлекают. Мой папа очень любит их и ездит туда. А я не люблю. Так-то я с самого детства мечтала поехать в Нью-Йорк, но не знаю, получится ли».

На досуг и развлечения у Барият сейчас почти нет времени: школа, репетиторы. Если смотрит фильмы, то тоже про врачей. Любит «Доктора Хауса». На вопрос о любимых исполнителях отвечает, не задумываясь: Jony, MiyaGi, HammAli&Navai.

Барият считает свое село патриархальным. «Думаю, так и должно быть. Мужчина в семье главный», — добавляет девушка.

«Я бы и в нашу мечеть ходила, но там нет отделения для женщин»

Большинство жителей села не молятся и в мечеть не ходят, говорит Барият. Сама она делает намаз с девятого класса: «Я бы и в мечеть ходила, но в нашей мечети нет отделения для женщин. Только мужчинам можно. Но это не страшно: по религии женщине простительно молиться дома».

— Арабский учишь?

— Учила до шестого класса. Но из-за олимпиад и консультаций бросила. Времени не было.

Мы готовы ехать дальше, но здесь не принято отпускать гостей, не накормив. За столом общаемся с родителями Барият.

«Я с пятого класса уговаривал ее хорошо учить английский язык. Она не соглашалась. Арабский и английский. Больше ничего не нужно. Потом могла бы работать в турагентстве, — рассуждает отец. — Хотя бы просто учителем иностранного языка. Хорошая работа для женщины: пошел в школу, а в обед ты уже дома».

К разговору присоединяется мать Барият: «Отец хотел бы отправить ее учиться на Восток. Он сам учился в Египте два года в студенчестве, но после вернулся и окончил филологический». Родители девушки работают учителями в сельской школе.

В Гапшима начало накрапывать. Но у нас еще есть надежда попасть в село Ницовкра, родной аул моего мужа.

Ницовкра, 1735 метров. Футбол от генератора

В русской Википедии село Ницовкра Лакского района названо покинутым, но мы точно знаем, что там по-прежнему живут люди. На весь аул пять домов и 20 жителей.

Мы доезжаем до села Кумух — административного центра Лакского района. Когда-то Кумух был торговым и политическим центром Нагорного Дагестана. Мой отец родом из Кумуха, но в селе никогда не жил. Семья дедушки уже давно перебралась в город, а в село продолжала ездить на свадьбы или похороны.

Сейчас Кумух мало чем отличается от небольшого провинциального российского города. И все же тут остается что-то особенное. Каменистые тропы ведут к домам с верандами, в окнах еще деревянные рамы. Или низкая арка — проходишь и попадаешь в сад, откуда открывается захватывающий дух вид на горы.

Небо заволокло тяжелыми тучами, становится понятно, что на нашей машине дальше проехать нельзя. Дороги в Ницовкра нет. Единственный путь к аулу проходит по горной реке — прямо по руслу. Даже если рискнуть, то обратно после дождя не выехать: река поднимется и придется остаться в горах на несколько дней.

Расстояние небольшое, всего три километра, но нужно сначала спускаться к реке, а затем подниматься в гору. Поэтому берем с собой самое необходимое: воду и теплую одежду. За остальное можно не переживать, соседи всегда рады разделить обед с гостями.

Высокая трава и крутой склон заставляют быть осторожными, поэтому спускаемся медленно. У реки мы встречаем Шамиля, местного парня, который уступает лошадь свекру и дальше продолжает с нами путь пешком.

Шамиль немногословен. Следит, чтобы я не приближалась близко к лошади: она этого не любит и может лягнуть. Пропал сигнал интернета — а я только привыкла к тому, что в горах везде отличная связь. «Есть, почему нет? Смотря где. Здесь 3G есть, только от села нужно чуть отойти, за ту гору», — объясняет Шамиль.

В селе нет электричества. Обещают провести в следующем году: уже стоят столбы, осталось только провода проложить.

«У нас генератор. Летом где-то в 19:30 включаем, и на три часа его хватает, — рассказывает он. — А если футбол нужно посмотреть, то еще бензин доливаем».

— Не скучно здесь? Людей мало.

— Для этого села это даже много.

«Здесь с ума можно сойти без социальных сетей»

Мы почти дошли. У разрушенной мечети лошадь останавливается и пьет воду. Не успеваем подойти к дому, как нас сразу же приглашают в гости на ужин.

Я спрашиваю, пользуется ли Шамиль социальными сетями. Сначала смеется, а потом отвечает: «Ну конечно! Здесь с ума можно сойти без социальных сетей».

Я прошу Шамиля познакомить нас с сестрой Патимат, ей 17 лет. Вечером мы зашли к ним в гости, но девушка не вышла из своей комнаты. Наутро, перед тем, как собираться в дорогу, я еще раз попробовала поговорить с ней.

Патимат. «Думаю, Нью-Йорк тоже неплохое место»

Патимат родилась в Ницовкра, в школу ходила в другом селе, куда семья переезжала на время. Сейчас она учится в Махачкале в медицинском колледже и приезжает в село к родителям на лето. Девушке не нравится учеба в колледже, она всегда мечтала стать ландшафтным дизайнером, но решила послушаться маму.

— Ты бы хотела продолжить учебу после медколледжа?

— Не знаю даже. Из всего, что есть в медицине, я бы хирургом хотела стать. Но я подумала, что не смогу. Это очень сложно.

— Согласна с тем, что хирург — мужская профессия?

— В какой-то степени, да. Слишком сложно для женщины.

— Почему?

— Слишком много стресса. Мужчины лучше стресс могут переносить. И паники тоже у них не бывает такой, как у нас.

Я спрашиваю о том, хотела бы Патимат вернуться в родное село после окончания учебы. «Я, наверное, хотела бы уехать за границу. Меня всегда тянуло в Лондон, но там постоянные дожди. Думаю, Нью-Йорк тоже неплохое место, — размышляет девушка. — Люди, наверное, там приятные. Хотела бы пожить и посмотреть, какие там люди».

К ранним бракам девушка относится отрицательно и замуж собирается только после учебы. По словам Патимат, национальность мужа совсем не важна: «Вот моя сестра отучилась в ДГУ (Дагестанский государственный университет — НВ) в магистратуре и в 24 года выходит замуж за лезгина», — рассказывает девушка.

«Мама услышит AC/DC — по шее даст»

Социальные сети Патимат не любит, предпочитает общаться вживую. Мы говорим о музыке.

— Что слушаешь? Есть любимые исполнители?

— Разное. В основном зарубежные певцы. Их поп-музыка нравится. Классику тоже иногда могу послушать ради интереса. Рок тоже люблю. Фредди Меркьюри, например, мне нравится. Конечно, это слишком грубо, но иногда бывает желание послушать. Или вот AC/DC. Мама услышит — по шее даст.

— Маме не нравится такая музыка?

— Она не любит такие слишком грубые песни. Я ей даже слушать не даю. Она не поддержит. Я говорю: тебе не понравится, не твой вкус.

Патимат задумывается, а потом добавляет: «Считается, что неполезно слушать такую музыку. Она слишком грубая. На организм, на нервы плохо влияет».

«Как будто я живу не своей жизнью»

— А нашиды ты слушаешь?

— Если честно, не очень.

— А ты религиозна?

— Стыдно, но нет. Мы со средним братом Хаджи-Мурадом какие-то не склонные к этому. А старший брат Шамиль и младший Ахверди молятся и Коран слушают (аудиозаписи чтения Корана на арабском — НВ).

Патимат пытается объяснить, почему у нее непростые отношения с религией.

«Сложно молиться, когда не понимаешь до конца. Когда писания читаешь и не можешь в них вникнуть, желание исчезает, — рассуждает Патимат. — Психолог, которого я люблю читать, говорит, что в исламе это для того, чтобы человек никогда не останавливался в своем развитии».

Мы прошлись по селу и вернулись к дому Патимат. Я спрашиваю, о чем она мечтает и каким видит свое будущее.

«Нет мечты. В детстве мечтала о разном, а сейчас нет. Как будто я живу не своей жизнью. Она мне вообще не нравится. Медицина — совсем не мое. Мне неинтересно, я делаю то, что не хочу, — объясняет Патимат. — Как будто интерес к чему-то потерялся. Или это от того, что в детстве говорили всегда "нет-нет-нет"».

Патимат знакомит меня с Зульфией — ее односельчанкой и подругой.

Зульфия. «Нужно сначала пожить для себя»

Зульфие 16 лет, она только окончила школу в Кумухе и поступила в медицинское училище в Махачкале. В Кумухе девушка жила в интернате, к матери в Ницовкра приезжала раз в месяц. Сейчас Зульфия вернулась в аул на каникулы.

Она с радостью говорит о предстоящей учебе. Уже думает о дальнейшей профессии. «Я бы хотела стать косметологом, но посмотрим, как получится», — рассказывает она.

— Хотела бы вернуться сюда после учебы?

— Если серьезно, я бы хотела уехать в Баку. Я не была там, но мечтаю съездить. Подруга переехала в Баку шесть лет назад.

Жизнь в селе девушке нравится, но молодежи заняться нечем. К величественным пейзажам быстро привыкаешь, а людей в селе мало. «Не знаю, что бы я здесь делала без Пати», — смеется она.

Зульфия помогает матери в хозяйстве. В свободное время смотрит боевики (очень смущается) и слушает музыку. Еще спасают социальные сети. Девушка активно пользуется телеграмом.

«Я живу настоящим и не перепрыгиваю»

Замуж Зульфия ближайшие десять лет выходить не планирует. «Нужно сначала пожить для себя, узнать что-то новое. А потом можно думать», — считает девушка.

— Что значит «пожить для себя»?

— Побыть одной, путешествовать.

— Думаешь, после брака жизнь сложнее станет?

— Не думаю. Если человек понимающий, то, естественно, он будет с тобой и путешествовать, но все равно побыть одной в это время лучше. Чтобы хотя бы что-то понимать в жизни, чтобы чему-то научиться.

Зульфия уверена, что женщина должна уметь заработать и жить самостоятельной жизнью, ведь всякое может случиться.

Девушка уже три года делает намаз. Говорит, что религия призывает к учебе и развитию. Среди друзей у девушки люди самых разных взглядов. Я спрашиваю Зульфию о планах.

— Никак я не вижу себя в будущем. Я живу настоящим, не перепрыгиваю и не думаю, где я буду через десять лет. Здесь и не такому научишься.

Нам пора собираться. К дому пришли соседи, чтобы попрощаться и дать в дорогу домашний сыр и хлеб. У старой машины возится Шамиль, двоюродный брат Зульфии.

Шамиль. «Найдешь достойную невесту — позвони»

В 16 лет Шамиль вернулся в Ницовкра после учебы в кумухской школе. Сейчас ему 21. Круглый год он смотрит за скотиной и лошадьми. Говорит, что зимой в селе жить совсем несложно.

Общается Шамиль с друзьями по социальным сетям. «Сигнал хороший вон за той горой, — показывает он. — В основном использую «Одноклассники», «Вконтакте», инстаграм и вотсап».

Из популярных блогеров Шамиль подписан только на Пастуха (инстаграм-блог pastukh, его ведет настоящий пастух из Дагестана, на него подписаны почти 50 тысяч человек — НВ). Сельчане вокруг оживляются и тоже подтверждают, что этот блог сейчас очень популярен.

— Музыку какую слушаешь?

— Нашиды.

— А другую?

— Самую разную. Лакскую музыку люблю. Джамала Абакарова, например. Зарубежную не слушаю. Я же их не понимаю!

Я спрашиваю Шамиля, собирается ли он жениться. Кто-то из женщин выкрикивает, что он уже присмотрел себе чародинскую (Чарода — аварское село в Чародинском районе Дагестана — НВ) невесту. Но парень только посмеивается и старается перевести тему.

— Невесту тоже сюда хотел бы привезти?

— Да, конечно. Найди мне одну хорошую невесту!

— Из Москвы девушку возьмешь?

— Возьму, если она здесь будет жить.

— Национальность не важна?

— Главное, чтобы мусульманка.

— А если русская примет ислам, женишься?

— Конечно!

Шамиль с детства молится. «Как мама научила, так и молюсь», — объясняет он.

Мы слышим рев приближающейся машины. Через минуту из-за горы появляется старенький УАЗик. Мы уверены, что он за нами: вчера в Кумухе пообещали, что к десяти утра заберут нас, если реку не размоет и по ней можно будет проехать. Но в машину садится пожилая соседка Тамари, а все остальное пространство заполняют мешки с яблоками. Нам же предстоит долгая дорога пешком.

Мы прощаемся и начинаем спускаться к реке, как вдруг раздается голос Шамиля: «Обязательно позвони, как найдешь мне достойную невесту!»

Гамзат. «Одолжил и вложился в кофемашину»

Спуск занял 40 минут, после мы пошли вдоль реки, перебегая с одного берега на другой в поисках более устойчивых, выступающих из реки камней. На подъеме из-за горы показалась Зульфия. Она привела лошадь, которую уступила самому старшему из нас.

В Кумухе знакомые настойчиво зовут в гости, но мы вынуждены отказаться. В последний момент мы решили изменить маршрут: нам предстоит дорога в аварское село Хунзах, где живет наш фотограф Мухтар. Он — оператор на местном телевидении, и завтра ему нужно быть на работе.

В ауле Арани в двух километрах от Хунзаха Мухтар предлагает выпить кофе и познакомиться с хозяином местной популярной кофейни Гамзатом.

Гамзат родился в Хунзахе, здесь же окончил школу с отличием. В 2011 году поступил в Энергетический университет в Иванове, а как получил диплом — вернулся в горы.

— Было желание остаться?

— Нет, ни в Москве, ни в Иванове желания оставаться не было. Я всегда хотел вернуться.

— И по специальности не хотел работать?

— Специальность у меня ГЭС, подстанции. Сначала нравилось, но потом понял, что не мое. Решил добить, что начал, и приехал обратно.

Гамзата вдохновил бум кофеен в Москве. Он захотел открыть свое кафе в ауле. Помещение принадлежало Гамзату: раньше он сдавал его в аренду, а после учебы сам решил заняться бизнесом.

«Я взял деньги в долг и вложился. Вот у меня старая кофемашина здесь и кофемолка. С этого и начал. Сейчас машина уже не работает. Мы на память ее оставили. Это как Ford Mustang 60-х годов», — объясняет он.

В кафе есть работники, но Гамзат часто готовит кофе сам. Зерна в кофейне всегда свежей обжарки: «Закупаюсь у ребят в Махачкале, сами они тоже из Хунзаха».

— Кто в основном ходит в кофейню?

— Молодежь. Летом много туристов. В этом году вообще раза в два-три больше туристов, чем в прошлом.

Кофейню Гамзат продвигает через инстаграм. «У нас и в телеграме есть канал, но им не пользуемся, потому что здесь пока за ним никто не следит, только начинают», — рассказывает он.

— Чем занимаешься в свободное от работы время?

— Здесь, в кофейне. Обычно в шахматы играю.

— Музыку слушаешь?

— Конечно! Самую разную. Цоя, Сплин, Земфиру. Я русский рок люблю слушать.

«Даже есть женские зоны в кофейнях»

Я обращаю внимание, что за столиками сидят мужчины, а женщин в кафе нет. «У меня здесь второй этаж есть, я думал там женскую зону сделать. Здесь много парней обычно», — объясняет Гамзат. Он добавляет, что девушки могут заходить, просто им самим некомфортно.

— Девушек это не смущает?

— Это нормально в селе, в горах. В Махачкале даже есть женские зоны в кофейнях. И там всегда битком.

Гамзату 24 года, и он считает, что в его возрасте уже пора жениться. Желательно, чтобы невеста тоже была из Хунзаха, но это непринципиально. Главное, чтобы девушка была мусульманкой. Работать будущей жене он запрещать не собирается — только если сама захочет.

В кафе приходят посетители, и Гамзат идет варить кофе. Мы собираемся в дорогу и хотим добраться до Махачкалы засветло. Впереди горный серпантин, небольшие остановки, чтобы попить воды из родника или купить только что собранные персики и груши.