В Израиле продолжаются акции протеста. 25 июля израильский профсоюз врачей начал забастовку против судебной реформы – некоторые врачи частично перешли на график выходного дня, но отделения неотложной помощи работали как обычно. Крупнейшие газеты Израиля вышли с черными прямоугольниками на первых полосах и заголовком "Черный день для израильской демократии".
Международное рейтинговое агентство Moody's опубликовало внеочередной отчет по экономике Израиля и предупредило о рисках в связи с судебной реформой. За сутки курс шекеля потерял более двух процентов по отношению к доллару США и евро, а ведущие индексы тель-авивской биржи потеряли более трех процентов.
Масштабные протесты против реформы начались 24 июля, когда Кнессет (парламент) Израиля одобрил в окончательной редакции закон о "принципе разумности": он ограничивает право Верховного суда отменять решения, принятые правительством. Критики считают, что закон создает возможности для злоупотреблений властью. Сторонники реформы в правительстве Нетаньяху заявили, что принятый закон – это начало "исправления" системы правосудия страны и "восстановления баланса" между ветвями власти.
О значении принятого закона рассказал израильский политолог Михаил Пелливерт.
– Объясните, пожалуйста, принятый закон – это возможность злоупотребления властью, как считают в оппозиции, или это все-таки восстановление баланса между ветвями власти, как считают в правительстве?
– Это сильно зависит от той политической идеологии, которой придерживается человек, отвечающий на ваш вопрос. Основное, что смущает критиков и оппозицию, – это репутация нынешней коалиции. В Израиле сейчас у власти очень консервативные религиозные политики, которые открыто говорят, что судебная реформа – это не только так называемый принцип разумности, который был отменен несколько дней назад, но это и целый ряд поправок к законодательству, которые сильно ограничат возможность суда оставаться независимым и сильным институтом власти. В данном случае, повторяю, именно репутационные подозрения, отсутствие доверия к этой очень консервативной коалиции привело к столь масштабным митингам, протестам, которые продолжаются уже с конца прошлого года. Я напомню, что 1 ноября 2022 года у нас прошли выборы.
Также этот протест поднимает теоретически вопросы: какова вообще в демократической стране возможность большинства принимать в одностороннем порядке решения без учета мнения оппозиций? Сегодня у коалиции в Израиле 64 депутатских мандата из 120. И по мнению нынешней коалиции, они получили полномочия от своих избирателей, поэтому вольны проводить те законы, которые они считают необходимыми.
Но в общем я бы сказал так. Сегодня Израиль расколот на более-менее два одинаковых по размерам лагеря: первый считает, что Израиль должен быть консервативным, более религиозным, быть может, даже какая-то форма суверенной демократии, в которую они верят; и другой Израиль, который считает, что либеральная форма демократии является преимущественной для столь сложно устроенного государства, каковым мы являемся.
– Судя по тем протестам, которые мы видим на улицах и которые уже продолжаются больше полугода, кажется, что все общество в Израиле против этого закона. Или все не так однозначно?
– Нет, все не так однозначно. Мы должны, конечно же, дать точную информацию. Есть около двух с половиной миллионов избирателей, которые проголосовали за нынешнего премьер-министра и за нынешний состав коалиции. Поэтому с точки зрения закона нынешнее израильское правительство, конечно же, полностью легитимно.
Вы вывели меня на по-настоящему сложный вопрос. Это не только вопрос демократии – это вопрос демографии. Многие светские либеральные жители Израиля считают, что основная наша проблема – это уменьшение светского населения и сильное увеличение религиозного населения, что связано просто с демографическими тенденциями: тогда как у светских на семью приходится около двух детей, то в религиозных семьях эта цифра составляет 6,8. Соответственно, по официальным прогнозам, к 2045-му или к 2060 году доля ультраортодоксального населения в Израиле составит около 33%. Сегодня это всего лишь 11%.
Надо объяснить нашим зрителям, что ультраортодоксы – это не просто люди, придерживающиеся очень обособленного образа жизни, которые одеваются по-своему, молятся по-своему. Это люди, которые очень часто не признают право Израиля на существование в его нынешнем виде, потому что еврейское религиозное законодательство считает, что создание по-настоящему еврейского государства возможно только с приходом Мессии. Поэтому многие из этих ультраортодоксов не служат в армии, достаточно плохо интегрированы в экономическую жизнь страны. Именно эта демографическая тенденция, я думаю, вызывает у многих выходящих на улицы протестантов большие опасения насчет вектора, того пути, на который встает Израиль.
Стал ли Израиль диктатурой после того, как позавчера был принят закон – отменен так называемый принцип разумности? Нет, Израиль ни в коем случае не стал диктатурой, у суда все еще есть достаточные полномочия, чтобы вмешиваться в административные и законодательные решения власти, Кнессета, правительства. Но при этом в случае, если правительство захочет пойти по этому пути ослабления института власти, ослабления суда, позавчерашний закон позволит более легко продвигаться с этими инициативами. Это приблизительно как костыли, которые в одном случае могут помогать человеку ходить, а в другом случае тем же самым костылем можно разбить голову. В этом смысле любой закон – это некий инструмент, использование которого прежде всего зависит от чистоты помыслов тех людей, которые им пользуются.
– Зачем это все Нетаньяху? Весной он говорил, что реформу заморозят. Но проходит какое-то время – и первая часть этой реформы принята. Нетаньяху все равно на эти протесты и на волнения в обществе? Зачем ему эта судебная реформа, эти все митинги?
– Сегодня Нетаньяху номинально является премьер-министром, но де-факто он не управляет происходящим в его коалиции. В его коалиции есть такие ультраправые элементы, как Смотрич – министр финансов, Бен-Гвир – министр национальной безопасности. Без их участия у Нетаньяху нет коалиции, поэтому в данном случае хвост виляет собакой, Нетаньяху приходится реализовывать те требования, которые он подписал в коалиционных соглашениях в конце 2022 года. Вполне возможно, что он тогда предполагал, что у него будет больше возможностей, что он сможет навязать свое мнение своим коалиционным партнерам, но мы сейчас видим, что в данном случае фанатичные элементы, поля этой коалиции задают тон.
