6 января исполняется 40 лет со дня публикации "Заявления "Хартии-77" – программного документа чехословацкого правозащитного и диссидентского движения.

В документе содержался призыв к коммунистическим властям Чехословакии соблюдать права человека, включая политические права и свободы, гарантированные Хельсинкскими соглашениями. Среди авторов и поставивших подписи под заявлением: драматург Вацлав Гавел, писатели Павел Когоут и Людвик Вацулик, бывшие видные деятели "Пражской весны".

Ответом властей ЧССР на "Хартию-77" стала кампания травли против подписавших заявление и политические репрессии. Представителей инициативы "Хартия-77" неоднократно арестовывали и приговаривали к различным срокам заключения.

С одним из подписавших Хартию, музыкантом Вратиславом Брабенецем, встретился корреспондент Настоящего Времени.

Вратислав Брабенец сидит за кружкой пива в тихом кафе в пражском районе Вршовицы. 40 лет назад он оказался на гребне волны народного недовольства, поднявшейся против коммунистического правительства Чехословакии.

"Нас стали преследовать как вредителей и партизан, хотя никто из нас не был ни партизаном, ни участником сопротивления", – рассказывает Вратислав Брабенец.

С чего же начались проблемы Брабенеца?

Он играл на саксофоне в подпольной группе The Plastic People of the Universe, которая вдохновлялась такими героями контркультуры, как Фрэнк Заппа и The Velvet Underground.

Непривычный музыкальный стиль группы и подпольные концерты были восприняты чешскими коммунистическими властями как угроза режиму.

В 1976 году Брабенец с другие члены группы были арестованы по разным обвинениям, в том числе в нарушении общественного порядка.

В итоге саксофонист несколько месяцев провел в тюрьме.

"Если бы они оставили нас в покое, мы бы исчезли, как многие другие группы. Сам тот факт, что они нами занялись, пожалуй, оказался ошибкой в сценарии – в их сценарии", – говорит Брабенец.

В ответ на преследования музыкантов писатель Вацлав Гавел и другие диссиденты подписали петицию, в которой они призывали чешские власти соблюдать основные права человека.

Брабенец тоже стал одним из 240 подписантов документа, который стал известен как Хартия-77: "Когда я в первый раз ее прочитал, я подумал: нормальное письмо. Я не видел в нем ничего плохого. Это не был призыв к революции… или что мы тут все сокрушим. Однако у меня было ощущение, что после этого начнутся проблемы. Так оно и оказалось".

Хартия-77 и группа The Plastic People вскоре стали символами антикоммунистического сопротивления.

Для Брабенеца это обернулось годами преследований и допросов.

"Стало понятно, что так больше продолжаться не может. Они пришли к нам домой ночью. Чуть не забили до смерти мою приятельницу. Я сказал тайной полиции, что мы уедем. Это было в четверть второго ночи. В ответ полицейский сказал: "Это мы решаем, уедете вы или нет". Моя жена Маря сказала: "Поедем". И в 1982 году мы уехали. Это было непросто – покинуть родину, как мы тогда думали, навсегда", – говорит Брабенец.

Сопротивление, появившееся после Хартии-77, с каждым годом становилось все сильнее.

В 1989 коммунистический режим рухнул, и страна двинулась к демократии под руководством старого друга Брабенеца Вацлава Гавела.

В 1997 году музыкант вернулся в Чехию: "Это был приятный шок – вернуться, зайти в гости к Гавелу в Пражский град, выкурить с ним сигарету, глядя на город из его кабинета. Это было странное чувство. Я даже немного во все это не верил. Вдруг это фата-моргана. Думал, то ли мне это снится, то ли я с ума сошел. Но просто так все обернулось".

Музыкант до сих пор иногда выступает вместе с The Plastic People, которые стали легендой чешского андеграунда. Он прекрасно понимает историческую роль, выпавшую его группе. Однако предпочитает думать о будущем: "Я думаю, что надо держаться за то, что происходит сейчас. Возможно, это наша главная ответственность".